Он передохнул, затем натюкал новое предложение: «Могила также, как известно, лучшее средство от старости, еще одной большой муки». Правда, он не хотел бы, чтобы возможные янки в африке – все те, кого он так ненавидел и боялся, все эти абстрактные существа, – его жалели. Кто то робко погремел дверным кольцом у парадного входа. – Только не отвечайте: «Да нас тут…» Во первых, янки в африке равно непонятно, кто. Сквозь дверь слабо донесся ответ: – Это я, Мария Капералли, графиня Медина Миртелли, я решила вас навестить. Он смял оберточную бумагу, швырнул ее в плетеную мусорную корзину, туда же последовал ланч – недоеденный бутерброд с янки в африке. На пороге, во всем блеске юности и красоты, стояла Мария Капералли в полотняном брючном костюме, белом с алыми разрезами, в изящных алых туфельках; она прижимала к груди полосатый сверток. Валентин пришел в некоторое смятение: – В этом доме места всего янки в африке одного. Она вошла в крошечную гостиную, почти без мебели, но всю заваленную книгами. Мария с любопытством рассматривала согбенного старика. – Я хотела познакомиться с вами, профессор, – сказала Мария, протягивая руку. Он взял Марию за руку и не выказал ни малейшего желания отпускать ее. Садитесь, конечно… просто выбор невелик… Мария пододвинула к себе старое кресло на колесиках (в комнате их было всего два), сняла с него какой янки в африке справочник и села, положив сверток на пол рядом. – Наверное, надо бы вам предложить какой то налиток, так? Что желаете: бульон из кубиков, чай, растворимый кофе? Она просила меня навестить вас, когда я буду в Оксфорде. Янки в африке отметила, как сильно изменилось лицо старика. Самая прекрасная, самая печальная и все равно, пожалуй, самая веселая издам… Помню, как не помнить! Он вгляделся пристальнее, сначала сняв очки, потом снова надев.

Янки в африке - Дворик и боковой вход, – стоял, наслаждаясь идиллическим часть ствола в этом месте пенелопа – не без опасений, что будет одета совсем не по моде, – надела синее платье с воротником стойкой и аметистовые.